И разрывает в клочья сны,

Открывший свет,
Забравший жизнь -
Теперь он ровня Зевсу - Богу!
Года мучительнейших дней
В раздумьях...ветру одиноко.
Вершит он судьбы, но сильней
Вершит его судьбу дорога.
Исчадье ада, не лишен
Он одиночества, и бунтом
Жестокость стала для него,
Спасеньем мрак его укутал.
Но сердце лишь спаслось от тьмы
И плачет, стонет, и тревожит,
И разрывает в клочья сны,
А он задуть его не может.
А сердце стонет и болит
О той, что полюбило жадно,
Что манит, душит и знобит
От ее взгляда беспощадно.
Разбит! Унижен! Побежден!
Но нет в душе и тени плача,
Не злом, а счастием сражен:
"Я твой, не может быть иначе!"
Сняв маску, сбросив черный плащ,
Он, гордый, встанет на колени
Пред ней - удачей из удач,
Дражайшей жизнею на свете!
Он губ коснулся...обречен
На свое заточенье снова.
Молчит! Боится! Уязвлен!
Чего боишься, друг суровый?
Не тьма - любовь твоя тюрьма,
Сладчайший плен - твоя награда!
Что замер, голову склоня?
...ему хватило только взгляда,
Чтобы влюбиться навсегда...
Нет силы, большей чем любовь,
Чем страсть, желанье и безумье!
И даже те, чье имя - Кровь,
Не устоят, бессильны боле!

Сказконаписательное

На этот раз "глухоманская" сказка. Ох, не хотела она писаться, всё по нескольку раз зачёркивалось, исправлялось (и первую главу это тоже малость затронуло), но всё же родилось!
Первая глава, часть 1
Первая глава, часть 2
Глава 2
Ночь. Тишина. Разве что в доме тикают часы. А на улице не слышно ничего. Не лают соседские собаки, не ругаются сами соседи (святое дело - средь ночи-то!).
И тишина эта пугает. Будто бы должно случиться что-то. Или уже случилось.
Заскрипели половицы, и рядом с кроватью показался домовой со свечой в руках. Внимательно поглядел на меня, поставил свечу на стол и забрался на кровать.
- Тоже не спится?
- Не-а, - вздохнула я.
- Тогда подвинься, разлеглась на всю кровать! - пихнул меня Наум. Зевнув, я встала. На немой вопрос во взгляде домового пояснила:
- Всё равно ж не усну. Пойду хоть чаю сделаю, что ли. Будешь?
Ну, разве откажется? Конечно, нет. И Наум, только расположившийся в кровати, слез на пол и потопал на кухню.
На улице стоял густой туман. Казалось, что это сны людей (и нелюдей, конечно, куда без них) выходят прогуляться, покуда дневная суета не разрушила атмосферу. сказки? Да, наверное. Сказки очень капризны, их надо любить и верить в них. А когда ещё можно поверить в сказку, как не во сне?
- О чём задумалась? - осторожно прошептал домовой, зная, что спугивать мысль лучше не надо.
Моргнув, я медленно повернулась к Науму.
- О вечном.
- О сказках, снах, погоде и корчме? - усмехнулся домовой.
- Конечно! - рассмеялась я, залезая на подоконник с ногами и глядя в окно. - Допустим, погода. Уже конец рюина, а снега всё нет.
- Будет! Подожди только пару деньков! - удостоверил Наум, удобнее устраиваясь на скамье. - Помнишь, когда ты сюда только-только заселилась, третьего грязника, тоже снег ещё не лежал? Но ведь на следующий день пошёл!
Замечательная у Наума память. Хотя и живу я здесь не так уж и долго, год всего, или чуть больше. Хотя, я думаю, Наум этот день ещё долго помнить будет.
За окном появился какой-то огонёк. Заинтересовавшись, я заёрзала на подоконнике и уставилась в окно. Наум, заметив моё оживление, тоже взглянул на улицу.
Свет горел в одном из окон замка Ясеневских, горел тускло.
- Тён, а ты помнишь, что в этом замке есть привидение? - негромко спросил домовой, не отрывая взгляда от окна.
- Помню. Говорят, буйное оно. На людей вроде не покушалось ещё, только летало по замку да выло. Видать, решило поприветствовать новых хозяев.
- Бедняги.
- Ну не знаю, - я вспомнила Лихомира. - Возможно, привидению ещё достанется за потревоженный сон хозяев.
Вопроса о том, привидение ли разбудило Ясеневских, не возникало. Остро чувствовался страх. А также ярость. Привидения, наверное.
Подул ветер. Ощущалось приближение утра. Зевнув, я сползла с окна и потянулась за пледом.
- Что, спать захотелось? - усмехнулся Наум.
- Ага, - кивнула я, залезая в кресло. - Благо, время ещё есть, поспать можно.
Заскрипели половицы. Затем стало светлее. А потом домовой крикнул:
- Тёна! Просыпайся! Уже утро!
- Это просто замеча-а-а-ательно, - зевнула я, открывая глаза и оглядывая кухню, в коей я решила подремать.
- Полностью с тобой согласен. Вставай! - суетился Наум, стягивая с меня плед.
Ещё пару раз зевнув, я встала.
- Наверно, сегодня Барына будет жаловаться, что зря я всё же взяла эти два выходных, - расчесываясь, улыбнулась я. - И корчму чуть не разнесли, и пьяницы всякие ошивались.
- Конечно! - подхватил Наум. - И вообще случился пожар, два потопа, а ещё треть запаса вин украли.
Барына - хозяин корчмы, в которой мне посчастливилось работать. Хотя Барыной он себя называть не позволяет. Он у нас Вышнесельский Барына Андронович, во как! И обращаться к нему надо по имени-отчеству и на «Вы». Он-то главный, а я всего лишь какая-то помощница хозяина! Не хозяйка, нет. Жена Барыны корчмой заниматься не будет. И сам Барына этого дела не любит, но каждый день приходит (хозяин всё же), иногда даже заказы принимает. Но больше ему нравится со мной поспорить. Святое дело!
- Опять мысли о вечном? - спросил Наум, глядя на меня. - Иди, а то опоздаешь.
- Уже бегу! До встречи! - откликнулась я уже с крыльца.
Наум со вздохом покачал головой и неспешно пошёл на крыльцо.

НУ ВОТ И ВСЁ...

Ревность
Металась ревность звериной стаей:
Ответь - чьи руки тебя ласкали?
Скажи, чьё рядом змеилось тело?
Кого ты больше меня хотела?
Зеленым глазом сверлит настырно,-
Признайся, ты ведь ко мне остыла!
Я знаю, ходит он где-то рядом...
Не притворяйся, не лги, не надо!
Усмешкой наглою скособочен,
Он растоптать, он унизить хочет.
Не верь ему и себя не мучай,
Ведь правим жизнью не мы, а случай.
Свела судьба и разъединила.
Но мы же вместе - такая сила!
Несправедлива, слепа, жестока,
Но видишь- солнце встает с востока!
Не спи, уже занимается утро,
Мы сами жизнь поменяем круто.
Проснись! Прерви этот сон глубокий...
Ломая клетки закрытых окон,
Металась ревность звериной стаей,
И в красной лужице лучик таял.

Однажды ночью

пиндец. время 4.20, я делаю запись. времени больше ну нет никак. Москва спит, за исключением редких зажженых светом окошек домов напротив. наверно, тоже болеют)) а ведь начиналось все очень даже благополучно.
температура моя вроде спала, зато потекло из носа.. подышав над картошкой и выпив молоко с медом, пошла в кроватку. вроде даже немного уснула. но мой нос зараза не дремлит. пришлось вставать и греть соль. под рукой оказался только платочек, поэтому завернула соль в него. в итоге соль была у меня на глазах, на одеяле и простыне, а эффект вышел нулевым. по-тихоньку начинаю стряхивать ее с одеяла, простыни.. голос из-за спины - Маша, что ты делаешь? Маша, что это такое? Маша, что за песок? МАША!! Сережа вскакивает с постели, поднимает меня, и начинает вытряхивать постельное белье. Глядя на это усердие, смех удержать я не смогла. Смотрю на часы - 2.40.
- Что ты смеешься? Что тут смешного? Не вижу ничего смешного!!!!
- Сережа, что ты психуешь?
- А что, действительно, все в такое время заправляют кровать. А че..
Ну вроде все, укладываюсь. Открывается дверь, заходит Сережа с пылесом и начинает убирать пол!!!! ааааааа. моя психика этого не выдержала)
да.. на сон остается 2 часа.. а мне на работе говорят - Маша, что ты не улыбаешься? какие тут могут быть улыбки..(

Ночь без сна.

Жизнь в 100 словах:
Колыбель. Пеленки. Плач.
Слово. Шаг. Простуда. Врач.
Беготня. Игрушки. Брат.
Двор. Качели. Детский сад.
Школа. Двойка. Тройка. Пять.
Мяч. Подножка. Гипс. Кровать.
Драка. Кровь. Разбитый нос.
Двор. Друзья. Тусовка. Форс.
Институт. Весна. Кусты.
Лето. Сессия. Хвосты.
Пиво. Водка. Джин со льдом.
Кофе. Сессия. Диплом.
Романтизм. Любовь. Звезда.
Руки. Губы. Ночь без сна.
Свадьба. Теща. Тесть. Капкан.
Ссора. Клуб. Друзья. Стакан.
Дом. Работа.
Дом. Семья.
Солнце. Лето.
Снег. Зима.
Сын. Пеленки. Колыбель.
Стресс. Любовница. Постель.
Бизнес. Деньги. План. Аврал.
Телевизор. Сериал.
Дача. Вишни. Кабачки.
Седина. Мигрень. Очки.
Внук. Пеленки. Колыбель.
Стресс. Давление. Постель.
Сердце. Почки. Кости. Врач.
Речи. Гроб. Прощанье. Плач(с)